Выбирай : Покупай : Используй
в фокусе
0

Россияне едят генетически модифицированные продукты

Будет ли Россия есть генетически модифицированную еду? Скорее всего, ответ на этот вопрос выглядит для потребителя удручающе - уже едим и давно. Этот вывод можно сделать из постоянных заявлений «зеленых» организаций самого разного толка, а также из того,
Тем не менее, главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко на этом же мероприятии заявил о наличии жесткого контроля за содержанием ГМ-компонентов в продуктах питания. Директор ВНИИ контроля, стандартизации и сертификации ветеринарных препаратов, академик Российской Академии сельскохозяйственных наук (РАСНХ) Константин Скрябин вчера заявил, что в России трансгенными культурами занято «ноль гектаров», правда, быстро оговорился, что существуют семь испытательных полей, «опутанных колючей проволокой». По его словам, на сегодняшний день трансгенными культурами засеяно в мире около 60 млн. гектаров, большая часть из которых (66%) приходится на США. На Аргентину, второго мирового поставщика модифицированной продукции, приходится 21% земель, занятых этими растениями. Ежегодно только из Америк в страны Евросоюза, которые громче всех в мире заявляют о необходимости контроля и проверок, ввозится при этом 7,7 млн. тонн модифицированной сои, а из Аргентины – 12 млн. тонн. А Китай получил от выращивания модифицированного хлопка в прошлом году более $1 млрд. прибыли. В то же время, в докладе Clive James говорилось, что одновременно с внедрением Bt-хлопчатника, Китай ужесточает требования к пищевым продуктам из трансгенных растений и инвестирует огромные деньги в биоинженерные исследования.

По некоторым оценкам официальных лиц (именно оценкам, так как никто официальных документов не предоставлял, но было указано, что их можно взять, например, в Зерновом союзе, или в Американской Соевой Ассоциации), в Россию в прошлом году было ввезено 350-400 тыс. тонн модифицированной сои и около 30 тыс. тонн кукурузы. Это, конечно, можно назвать каплей в море, если бы объемы не росли ежегодно очень быстрыми темпами. В России, несмотря на общее чиновничье благодушное отношение к генетически модифицированной продукции, все таки принимаются меры по ее идентификации. У нас в стране имеется постановление об обязательной маркировке продуктов питания, содержащих генетически модифицированные компоненты, которое вступило в силу 1 сентября 2002 года и предусматривает маркировку всех изделий, содержащих более 5% компонентов из модифицированных растений и организмов. Однако до сих пор, по данным Госсанэпиднадзора, немаркированными остаются 38% всех продуктов, содержащих ГМ-составляющую.

Согласно приведенным данным, на территории России весь цикл испытаний на биобезопасность (то есть для выращивания, но пока некоммерческого) прошли лишь два сорта генетически модифицированной картошки. Они переданы на сорто-испытания. При этом поставки продукции из ГМИ (то есть сырья и продуктов для пищевой промышленности) в Россию уже идут на основании нескольких уже выданных сертификатов, первый такой сертификат выдан еще в 1999 году. Инвестиции Минздрава России в настоящее время направлены на то, чтобы, оснастить большинство регионов страны минилабораториями, способными выявлять наличие модифицированных компонентов в продуктах. По самым предварительным оценкам, на это ушло не менее $1 млн. в прошлом году. Главный ученый секретарь президиума РАМН, директор ГУ НИИ питания РАМН академик РАМН Виктор Тутельян поддержал мнение коллег, выступавших на конференции, и заявил, что россиянам надо без истерии относиться к вопросам присутствия генетически модифицированных продуктов, и что проверки на наличие модифицированных компонентов ведутся постоянно. По мнению российских ученых, гораздо опаснее традиционные методы селекции, когда для достижения необходимых изменений в растениях, семена облучают с помощью радиоактивных материалов и применяют другие мощнейшие мутагены. При этом затрагиваются сотни генов, они вслепую разрушаются и создаются новые комбинации, тогда как при генной инженерии изменяется только один или два необходимых гена.

Однако наибольшие опасения у потребителей всегда вызывает возможная реакция организма человека на новые продукты. Кроме того, существуют опасения, что при достаточно длительных сроках испытаний новых сортов, транснациональные компании, разрабатывающие трансгенные растения и гербициды, могут настаивать на радикальном уменьшении сроков испытания таких продуктов. Любой бизнес стремится к скорейшей окупаемости, и поэтому сейчас испытания любых продуктов и лекарств проводятся на моделях – на животных, метаболизм которых на 90% совпадает с человеческим. Об этом говорил Геннадий Онищенко, главный государственный санитарный врач России, и академик Тутельян. В то же время у нас всех присутствуют в памяти инциденты с непроверенными лекарствами, последствия применения которых сказывались только на детях тех родителей, которые их принимали. Поэтому в заявлении Гринпис говорилось, что допустить подобной халатности нельзя, и испытания необходимо продолжать до появления полной уверенности не у заинтересованных в развитии этой отрасли чиновников и институтов, зависящих от финансирования крупных корпораций, а природозащитных организаций и всего населения. С другой стороны, Американская администрация по контролю за продуктами и лекарственными средствами FDA (Food and Drug Administration) утверждает, что риски от употребления ГМ-продукции не отличаются от таковых при употреблении традиционных новых продуктов. В их число входят аллергические и токсические риски, риски совмещения различных компонентов и так далее. В число рекомендаций FDA входит и тщательный контроль над исследованиями компаний-производителей генетически измененных организмов. Модифицированные продукты находятся в широком обращении лишь с 1964 года, и различными институтами в мире накоплен серьезный и достаточно большой объем статистической информации. При этом надо признать, что до сих пор ни одно заявление о вреде здоровью от употребления ГМ продуктов не было документально подтверждено.

В итоге, цель столь представительной конференции не совсем ясна – вместо дискуссии о возможных последствиях применения GMO, она превратилась в пропаганду этих технологий, и практически все доклады были посвящены тому, насколько безвредны ГМ растения и продукты из них. Традиционными были и стенания российских исследовательских институтов, напоминающих всем о загубленной генетике 50-х и кибернетике 60-х, и требующих денег, денег и еще раз денег. На этом фоне несколько необычным выглядит мнение директора Центра «Биоинженерия» РАН и академика РАСХН Константина Георгиевича Скрябина, заявившего о том, что финансироваться у нас должны только фундаментальные исследования, а прикладные "должны оплачивать банки и крупные корпорации", сказал академик CNews.ru.

Источники: собственная информация CNews.ru, отчеты FDA и ISAAA.

Комментарии