Черные дыры не очень черны

Мы привыкли думать, что черные дыры абсолютно невидимы, поскольку даже свет не может вырваться из них. Но на самом деле это не так. Газ, затягиваемый мощными гравитационными силами... Мы привыкли думать, что черные дыры абсолютно невидимы, поскольку даже свет не может вырваться из них. Но на самом деле это не так. Газ, затягиваемый мощными гравитационными силами, нагревается и начинает излучать свет. По этому свечению можно определить местоположение и контуры черной дыры.

Астрономы полагают, что через несколько лет они смогут разглядеть в деталях черную дыру, находящуюся в центре нашей галактики. Сейчас они уже определили некоторые из ее «контурных точек». И хотя пока технологии не позволяют разглядеть всю дыру целиком, теоретики из Гарварда Эйвери Бродерик (Avery Broderick) и Ави Лоеб (Avi Loeb) уже создали модель, которая предсказывает, что могут увидеть наблюдатели, заглянув внутрь черной дыры. По их прогнозам, диаметр дыры составляет 10 миллионов миль (16 млн. км).

Чтобы увидеть дыру, потребуется создать кросс-континентальную сеть субмиллиметровых телескопов, которые, в общем, образуют гигантский телескоп размером с Землю. Подобный процесс, известный как интерферометрия, уже использовался, чтобы изучать космическое излучение в диапазоне длинных радиоволн.

Исследования в инфракрасном диапазоне с помощью существующих и создаваемых интерферометров, позволят получить изображения ядра нашей Галактики с разрешением выше одной миллиарксекунды (одна тысячная арксекунды соответствует приблизительно 2 метрам на поверхности Луны, видимой с Земли). Черная дыра в центре Млечного пути — лучшая цель для интерференционных наблюдений. Однако, из-за ее углового размера всего в несколько десятков микро-арксекунд, разрешение инструмента наблюдателя, должно быть в 10 тыс. раз выше, чем у космического телескопа Hubble.

«Четкие снимки черной дыры позволят проверить истинность наших представлений об искривлении пространства и времени вблизи сильного гравитационного поля, а также проверить общую теорию относительности Эйнштейна», — сказали Бродерик и Лоеб.